Поиск по творчеству и критике
Cлово "MADAME"
Входимость: 3. Размер: 6кб.
Входимость: 2. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 6кб.
Часть текста: красные рыбки. «Несчастный капцан!» Что было! Эпштейна чуть-чуть не съели собаки, Madame иссморкала от горя четыре платка, А бурный Фарфурник разбил фамильный поднос. Наутро очнулся. Разгладил бобровые баки, Сел с женой на диван, втиснул руки в бока И позвал от слез опухшую дочку. Пилили, пилили, пилили, но дочка стояла как идол, Смотрела в окно и скрипела, как злой попугай: «Хочу за Эпштейна».— «Молчать!!!» — «Хо-чу за Эпштейна». Фарфурник подумал... вздохнул. Ни словом решенья не выдал, Послал куда-то прислугу, а сам, как бугай, Уставился тяжко в ковер. Дочку заперли в спальне. Эпштейн-голодранец откликнулся быстро на зов: Пришел, негодяй, закурил и расселся как дома. Madame огорченно сморкается в пятый платок. Ой, сколько она наплела удручающих слов: «Сибирщик! Босяк! Лапацон! Свиная трахома! Провокатор невиннейшей девушки, чистой как мак!..» «Ша...— начал Фарфурник.— Скажите, могли бы ли вы Купить моей дочке хоть зонтик на ваши несчастные средства? Галошу одну могли бы ли вы ей купить?!» Зажглись в глазах у Эпштейна зловещие львы: «Купить бы купил, да никто не...
Входимость: 2. Размер: 22кб.
Часть текста: ваша карт-д’идантите? Петрушка (встряхивается ): У сороки на хвосте! Ажан: Ваше ремесло? Петрушка: В Каспийское море под лед унесло. Ажан: Какое у вас поручительство во Франции? Петрушка: Две московских ломбардных квитанции. Ажан (кричит) : Кто вас здесь может ре-ко-мен-до-вать? Петрушка: Почтеннейшая барыня, Кузькина мать. Ажан (наступая): Где вы жи-ве-те?! Петрушка (отступая): В Люксембургском саду у голландской тети… Ажан (плюется и тащит его) : Тьфу! Пожалуйте в полицию для объяснения. Петрушка (визгливо кричит): Уй-уй-юй! Какое приключение! Матрена Ивановна, законная супруга, Петрушке туго!.. Полно глазеть на дамские шляпки,— Я попал ажану в лапки! Явление III Матрена Ивановна (кокетливо) : Отпустите его, господин ажан, У него нету ни квартиры, ни д’аржан… Сделать вам глазки? Показать вам мои подвязки? Ажан (крутит, покачиваясь, усы). Петрушка: Кувалда! При муже?! Матрена Ивановна: Смотри, чтоб не было хуже… (К ажану) Ах, какой вы, господин ажан, симпатичный! Сразу видно, что кавалер столичный: Красные кантики, синий мундир! Ангел! Ландыш! Кумир! Ущипнуть вас за щечку? Петрушка ее оттягивает. Ажан (сладким голосом): Попала в самую точку… Ну что ж, живите, шут с вами,— Надо ж сделать снисхождение даме. Только достаньте поручительство… Петрушка (в сторону): От месопотамского...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: ее подруги Вари корь. Еще стишок такой есть смешной: Мне с лица не воду пить, И с корявой можно жить. Корь прилипчивая. Три недели нельзя видеться, потому что карантин. Гуммиарабик вот в баночке целый год стоит и все липкий, а корь через три недели уже не прилипает. Бедная Варюша! Лежит она на диванчике, простыня к ней прилипла, мухи на нос садятся и тоже приклеиваются… Ужасно! А Варина мама все время ходит с губкой и мух отмывает… Что ж делать, надо одной играть. * * * Таня усадила в кресло всех своих учеников: куклу с отбитыми пальцами — мадам Дезагреабль, рядом русского мишку — Михаила Созонтовича, а у мишки на руках примостился резиновый верблюд — Буржуй. Строго постучала отцовской трубкой по столу и сказала: — Во-первых, когда я вхожу в класс, все должны встать! Предположим, что встали. Михаил Созонтович, почему вы подняли кверху лапы? Это вам класс или это вам танцкласс? Запишите на завтра уроки. По географии: открытие Северного полюса. Кто открыл, почему открыл, список книг и игрушек для полярных детей… Записали? По-французски: «La cigale et fourmie» [1] . Рассказать своими словами в настоящем времени, прошедшем и будущем. По арифметике: задача. Одному слону давали после кори каждый день два ведра рыбьего жира. Спрашивается, сколько он весил через год, если после болезни похудел на 124 кило?.. Все. Расскажите...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Этюд Он проснулся, повернулся — Заскрипел матрас пружинный, Зачадил фитиль лампадки, день в окно стучаться стал, Он проснулся, потянулся И с презрительною миной Стал читать, очки надевши, сатирический журнал. Роем жутких привидений По стенам блуждают тени, Ходит маятник и стуком заполняет тишину... За страницею страница — Рот улыбкою кривится, А уста невольно шепчут: «Аи да хлопцы! Ну и ну!..» Вдруг он вздрогнул, полный гнева: Всемогущий Магадэва! Неужели?.. В самом деле!.. Полюбуйтесь!.. Вот скандал! В неприкрашенной натуре В листовой карикатуре На странице предпоследней сам себя он увидал. (Нигилисты-журналисты, Хулиганы-портретисты! Вы, бросающие камни, разве вы не без греха?) В теплом стеганом халате Безмятежно на кровати Сладко дремлет обыватель, обрастая шерстью мха. В глубине его алькова Поясной портрет Баркова, Под рукой на этажерке пестрых книг солидный ряд: Сонник с ярмарки Ирбитской, Десять книг madame Вербицкой И великий, многоликий, неизменный сыщик Нат!.. Вновь скрипит матрас пружинный... И с ...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: Эмигрантская песня Пою вполголоса, чуть плещет балалайка,— Нельзя мне громче петь… «Я вас прошу, — сказала мне хозяйка,— Не рявкать, как медведь! Моих жильцов тревожит ваше пенье, Здесь, друг мой, не шантан…» Но наплевать, — ведь нынче воскресенье,— И я немножко пьян! Чуть-чуть хватил дешевого винишка, Да пива кружек пять… На сундуке валяется манишка, Горбом торчит кровать. Звени, струна, — захлебывайся плеском, Как голос бубенца, Когда вдали за тихим перелеском Он ропщет без конца. Звени, струна… Снежок мохнатой пылью Кружится над щекой, Поля и даль встают орловской былью Над скованной рекой. Закатный жар горит над снежным бором, Сугробы все синей… Поют лады раздольным перебором Все громче и вольней… Звени, струна!.. Но, впрочем, — стук хозяйки. «Entrez». Погашен свет. «Pardon, madame, — я, так сказать, в фуфайке. Я пел?! Ей-Богу, нет». Примечание Илл. Россия. 1924, № 6. С. 7.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: средней руки у Сакелари загостилась русская компания: дамы, которым во что бы то ни стало надо было похудеть, покорные мужья, которых, как дорожные чемоданы, за собой жены таскают, да два-три траченных молью холостяка — вялые любезники международного штампа, не то сверхштатные доценты без аудиторий, не то безработные коммивояжеры. Жили тихо, друг в друга не внедрялись. Все события: кого москиты в прошлом году искусали, кто прибавился в весе, кто убавился. К морю пойдут, на изъеденных камнях пофлиртуют без последствий, в Геную на Кампо-Санто съездят на трамвае. Только и развлечений. Да что завтра на обед. Итальянец к русским блюдам приноровился, все их сюрпризами смешил — варениками с рыбой и борщом из вареного шпината. Тише всех жил верхний одинокий жилец Шишмарев. В Париже по какому-то юрисконсультскому случаю на год жизни заработал и поехал в укромное Нерви поправляться. Кто с женой, а он с застарелым плевритом. * * * Но жизнь — свинья. Так было, так есть, так будет… Однажды утром прикатила из Генуи на скелетных дрожках новая жилица с солидным свиным чемоданом, последнюю комнату против Шишмарева захватила, и пошла прахом мирная шишмаревская жизнь. Когда, неожиданно вынырнувшая из необъятного лона человечества, новоприезжая дама вышла к столу, облизнула перед зеркалом жирные губы и, вильнув хребтом, села рядом с Шиш-маревым, — стол замер. Дамы переглянулись и, обжигаясь...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: Золотая Анна Александровна! Известный Вам Павел Николаевич Кузовков узнал, что Вы в Париже, и умоляет написать Вам. Сам не может. Сидит у меня на сундуке, нюхает валерьяновую пробку и плачет. Слезы падают на хозяйский ковер — и я в отчаянии… Чудак, видите ли, завел белку. Жениться эмигрантам берлинские хозяйки не разрешают, но к животным они снисходительны. Причем белка обходилась Кузовкову только в 15 золотых пфеннигов в сутки. Разве на эти деньги жену прокормишь? Позавчера утром, пользуясь последними осенними ясными днями, белка, нарушив предписанные квартирные условия, вылезла из клетки, отгрызла у гипсового Гинденбурга нос и выскочила за окно. Оттуда по карнизу жизнерадостным курцгалопом понеслась к соседнему балкону и прыгнула на дремавшую в качалке 70-летнюю фрау Шмальц. Слыхали Вы когда-нибудь, как визжат старые немки? Уличное движение сразу остановилось… Старухина наколка полетела вниз, а под наколкой — как у голой крысы. Можете себе представить удивление смотревших сверху жильцов? А белка — хвост трубой, опрокинула вазон с душистым старушкиным горошком, шмыгнула в угловое окно и, приняв отдыхавшего на перине коммерции...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: Закат пунцовой бронзою окрашен. Над куполами, золотом пыля, Садится солнце сдержанно и сонно, И древних туч узор заткал полнебосклона. Царь-колокол зевает старой раной, Царь-пушка зев уперла в небеса, Как арбузы, - охвачены нирваной, Спят ядра грузные, не веря в чудеса - Им никогда не влезть в жерло родное И не рыгнуть в огне, свистя и воя... У красного крыльца, в цветных полукафтаньях, Верзилы певчие ждут, полы подобрав. В лиловом сумраке свивая очертанья, Старинным золотом горит плеяда глав, А дальше терема, расписанные ярко, И каменных ворот зияющая арка. Проезжий в котелке, играя модной палкой, В наполеоновские пушки постучал, Вздохнул, зевнул и, улыбаясь жалко, Поправил галстук, хмыкнул, помычал - И подошел к стене: все главы, главы, главы В последнем золоте закатно-красной лавы... Широкий перезвон басов-колоколов Унизан бойкою, серебряною дробью. Ряды опричников, монахов и стрельцов Бесшумно выросли и, хмурясь исподлобья, Проходит Грозный в черном клобуке, С железным костылем в сухой руке. Скорее в город! Современность ближе - Проезжий в котелке, как бешеный, подрал. Сесть в узенький трамвай, мечтать, что ты в Париже, И по уши уйти в людской кипящий вал! В случайный ресторан забраться по пути,...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: коричневой шали Гонял по урокам до поздних часов, Томился одышкой, Ел суп из разваренных жил, Пил жидкий чаишко И строго в душе идеалы хранил. Летели недели, Все туже и уже сжималось кольцо: Рубашки редели, Свинцовым налетом покрылось лицо. Раз в месяц, краснея, Он брал у патронов свой грош, Надежду лелея Купить, наконец, к октябрю макинтош. Но мзда за уроки В сравненье со мздой массажистки — пустяк: Ведь дряблые щеки Без крупных затрат не разгладишь никак… О русский учитель, Смирись и умерь свою прыть! Донашивай китель — Вовек макинтоша тебе не купить. Однажды весною Пронзительный ветер к Попову прилип, Холодной волною Обвился вкруг тела, — а к вечеру — грипп… Хозяйка отеля,...