Поиск по творчеству и критике
Cлово "SANDRO"
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Входимость: 2. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 107кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Часть текста: Фокса Микки Комментарии Публиковался по главам в «Иллюстрированной России» в рубрике «Страничка для детей» в 1924–1925 годах под заглавием «Из дневника фокса Микки». Заголовки к отдельным главам начали появляться с главы «На пляже». Тогда же изменилась подпись под публикациями: вместо «сообщил Sandro» стало «сообщил Саша Черный». Отдельной книгой «Дневник фокса Микки» вышел в 1927 году в Париже в издании автора с иллюстрациями Ф. Рожанковского. Появление книги предварял анонс: «Новая книга Саши Черного появится в продаже весной этого года» (Хроника русской литературы//Новое русское слово. Нью-Йорк, 1926, 14 февраля). Следующее издание состоялось через пару лет (без указания года выпуска) в Берлине, в издательстве акционерного общества «Москва-Логос». В отличие от первого, выпущенного in folio, второе издание было меньшего формата и, кроме того, красочная обложка была заменена черно-белой. В остальном оно было копией первого издания. Согласно газетной хронике, «Дневник фокса Микки» печатался на французском языке в журнале «Les enfents de France» (ПН. 1929, 27 июня). Зафиксировано два лаконичных отклика на первое издание книги: Ладыженский В.//Возрождение. Париж, 1927, 27 июня; А. Ф.//ПН. 1927, 14 июля. Кроме того, во многих статьях и мемуарных страницах, посвященных Саше Черному, упоминается эта книга и ее собачий прототип — реальный Микки. В комментарии отмечены наиболее существенные разночтения между первой публикацией и окончательной авторской редакцией. О ЗИНЕ, О ЕДЕ, О КОРОВЕ ...
Входимость: 2. Размер: 28кб.
Часть текста: Он тактичен и вежлив от носа до пят, Никогда не ворчит и не лает. Лишь когда на мандоле славлю закат, – «Перестань!» – он меня умоляет [2, 238]. В этой небольшой зарисовке намечены некоторые черты будущего автора и героя «Дневника»: и его писательский талант, и нелюбовь к музыке, и его «философичность». В эмиграции Саша Черный обретает удивительную способность устанавливать контакт не только с детьми, но и с животными, понимать язык любого малыша и любой зверушки. Свидетельством этого и является «Дневник фокса Микки», возможно, также доверчиво переданный большому другу маленькой собачкой. Первая публикация «Дневника фокса Микки» состоялась в журнале «Иллюстрированная Россия» в рубрике «Страничка для детей» в 1924 – 1925 годах. В этом издании заметки «Из дневника фокса Микки» подписаны: «сообщил Sandro», позднее авторство изменено: «сообщил Саша Черный» [97]. Перед нами не просто дневник, который ведет фокс Микки; это художественное произведение, написанное маленькой собачкой и адресованное людям: «Попала бы моя книжка в лапки какой-нибудь девочке в зеленом платьице… Села бы она у камина с моим сочинением, читала бы, перечитывала и улыбалась» [5, 158]. Детская книга представлена в сложной жанровой форме дневника. Не прост и главный ее герой: он и персонаж, и автор литературного произведения...
Входимость: 1. Размер: 107кб.
Часть текста: Саши Черного, а вернее сказать — Александра Гликберга, потому как „Саша Черный“, напомню, тоже ведь псевдоним. Из этой непритязательной истории можно сделать один далеко идущий вывод, имеющий касательство к дальнейшему разговору. Подобные самоповторения (В. Ходасевич называл их „автореминисценциями“) позволяют обнаружить некое смысловое единство текстов, сообщить что-то важное о самом писателе. Каждое вскрытое пристрастие (к теме, приему, сюжету, образу, к отдельному слову) способно пролить свет на вопросы большой значимости. Частный случай, малейшая, едва заметная деталь могут оказаться тем ключиком, которым отмыкаются многие тайны, в том числе и самое сокровенное, „тайное тайных“: генетическая связь мира художника, творчества с судьбой и личностью творца. Ну, а позволительно спросить, какие такие глубины и откровения можно извлечь из приведенной выше миниатюры? Случай с „принципиальным товарищем“ (быть может, вовсе не придуманный) потому и врезался в память Саше Черному, что в нем на обыденном уровне нашел олицетворение предмет его постоянных и мучительных раздумий — несвобода личности. Личности, привыкшей действовать скопом, заодно, повинуясь стадному...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: (Русская сказочка) В норе с голоду не сидится,— Пошла по лесу лисица — Счастья-удачи искать, Корму себе промышлять. — Ух, какой дух ядреный! Глядь, под березкой зеленой, На самой опушке, Лежит мясо в ловушке… Села на хвост лисица, Левым глазом косится, Правым — глядит в небеса: Недаром лиса! На ту самую пору Шел волк голодный по бору, Потянул носом, бездельник, Продрался сквозь можжевельник, Облизнулся и молвил: «Эхма! Что ж ты не ешь, кума?» «Мясное? Ах ты, балда, Да ведь нонче у нас середа!» А волк ей в ответ: «Плевать…» Да мясо зубами — хвать… Попал волк горлом в силок, Разогнулась вершинка, Как литая пружинка,— Канат его вверх поволок! Дрыгает волк ногами, Лязгает волк зубами, А лисица-сестрица,— Ей не сидится,— Скорее к мясу прыжком, Ест и играет зрачком. Увидел бедняга-волк, Зубами в воздухе щелк — И хрипит: «А что ж середа?» «Ничего, куманек, не беда…— Отвечает лисица,— Пусть тот попостится, Кто под березой висит И ножками дратву сучит…» <1924> Примечание ИР. 1924. № 6. С. 13. Саша Черный был не только автором, но фактически редактором и составителем постоянной рубрики...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Лук в клетке Катя третий день не разговаривает с кошкой. Стоит ли с ней разговаривать, посудите сами… Катя развела на кухонном окне «огород», — насыпала в ящик из-под гвоздей земли с песком, посадила в ящик лук, а по краям четыре пучка незабудок (на базаре они ведь с корнями продаются). Бывают, конечно, огорода и побольше: с чугунной оградой вокруг, со стеклянными огромными колпаками, под которыми дыни да огурцы выводят, но Катя своим ящиком была довольна. Травка какая-нибудь сбоку вытянется — она ее прочь, а по вечерам дядя брал огород под мышку и уносил до утра в коридор. И уж зато, когда в доме нужен был зеленый лук, все к Кате обращались; а когда гости ели селедку, дядя говорил: «Селедка аховая, да и Катин лучок неплох!» И вел гостей на кухню показывать огород. Словом, что долго говорить… Побежала как-то утром Катя к своему ящику, да так и присела. Кошка их, тварь рыжая, лежит в ящике, на солнце греется, как королева голландская, лапы вытягивает, а лук с незабудками весь выдран и кругом по полу, как сорная трава, разбросан. А кошка еще заигрывает, — Катю за передничек зубами ловит… Много было слез. Характер у Кати твердый: третий день с кошкой не разговаривает. Но ведь кошка не пес. Пес напроказит — сам не свой ходит, угрызения совести его мучат, а кошке хоть бы что. Пришлось, однако, смириться и кошке. Пришла она на кухню по своим помойным делам, видит — перед окном Катя с дядей стоит, в руках у дяди старая клетка, в клетке ящичек, а в ящичке зеленый лук. — Поваляйся теперь, поваляйся! — захлопала Катя в ладоши. Кошка сердито фыркнула и забилась за угольный ящик. — Порядочные хозяева птичек в клетках держат. Дверцы иной раз забудут закрыть, кошка уж своего не упустит, будьте покойны… А лук… очень он мне нужен! А сама из-за ящика выглядывает, соображает: пролезет ли сквозь прутики лапа или нет? Нет, не пролезет! И хвостом, кошачьим барометром, сердито-сердито задергала. <1926> Примечание ИР. 1926. № 28 (61). С. 19. Подпись: Sandro.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: санатория в Евпатории (По «Правде») Больные приходят «с мухой». Не люди, а темная жмудь: Смотрителя в правое ухо, Сестру за левую грудь… Пища — гниль и вонища: Котлеты из тухлых кобыл. В ванне выбито днище, В уборной мусор и ил. И только одна отрада: Чуть месяц блеснет голубой, К бабам в окна из сада Курортники лезут гурьбой. Амуры в ванной, в мертвецкой, Амуры во всех углах,— В палатах, в саду и в детской, На скамьях и на столах. Гармошка — в такт поцелуям… Так нежен заливистый вой: «Сестрица, на горе буржуям Раздуем пожар мировой!» Примечание Илл. Россия. 1925, № 24. С. 16. Подпись: Sandro. Темой для данного стихотворного фельетона послужила информация из советской газеты, которая была приведена в эпиграфе: «Тов. курортник из санатория „Гелиос“ в Евпатории слезно жалуется: „Больные являются в санаторий „с мухой“. Женщины ведут себя очень развязно. Любовные амуры происходят не только в аллейках сада, но даже и в палатах. В моду вошло хождение мужчин к женщинам не через двери, а через окна… Пища не доброкачественная: или гнилое яйцо, или мусор в котлете. Разумных развлечений — никаких“. Бумерангская Муза...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: В венском павильоне (На декоративной выставке) Я признаюсь вам открыто: Мне понравилась покуда Изо всех вещей их быта Только кельнерша Гертруда… Почему? И сам не знаю. Может быть, она немного Мне напомнила Аглаю Из родного Таганрога. Та же грудь и та же брошка, Поступь — вьющаяся рыбка, И увесистая ножка, И безвольная улыбка… О Гертруда! В час вечерний,— Если рок нас свел в Париже, Мы с тобой в ночной таверне Познакомимся поближе. Наклонив к шартрезу щеки, Пересчитывая сдачу, Гонорар за эти строки На тебя я весь истрачу! Примечание Илл. Россия. 1925, № 21. С. 12. Подпись: Sandro. В подзаголовке речь идет о Всемирной выставке декоративного искусства, открывшейся в Париже в 1925 году.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: купил под Парижем за полцены запущенное именьице: старый дом с фронтоном в каменных завитушках, фруктовый сад, окаймленный кирпичной выбеленной стеной, огород с парниками и водокачкой — словом, все, что для жизни надо. Но жить не стал — жена решительно уперлась. Столько лет мыкались, ужели в дыру засесть, цесарок откармливать и под артишоки землю удобрять? Ни за что! Да и молода она еще была — всего пятьдесят шестой год шел. Только что во вкус новых танцев вошла, лицо и живот подтянула, благо массажистка попалась хоть и дорогая, но искусница сверхъестественная. Бегемотов в Клеопатр переделывала — родная мать не узнает. Именьице Курдюмов чуть-чуть почистил, декорацию дешевую навел и продал под санаторию для легкого флирта с барышом процентов в двести. И в других делах не ошибся. Партию американских одеял, послевоенные остатки, за грош скупил, в штатские цвета перекрасил и сбыл в Ковно по хорошей цене. Что там в Ковно понимают! А потом развернулся: стал квартиры в новостроящихся ковчегах скупать и перепродавать с большой пользой для себя и с большим огорчением для...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Летнее удовольствие Чуть к тетради склонишь ухо И уткнешь в бумагу взор — Над щекой взовьется муха И гундосит, как мотор… Сорок раз взмахнешь рукою, Сорок раз она взлетит И упорно — нет покою! — Над ресницею жужжит. Рядом блюдечко с вареньем… Почему же, почему Это глупое творенье Лезет к носу моему?! Дети, спрашиваю вас: Неужели так я лаком? Разве нос мой — ананас? Разве щеки — пышки с маком? Хлопнул в глаз себя и в ухо… И не пробуй… Не поймать! Торжествуй, злодейка муха,— Я закрыл свою тетрадь… <1926> Примечание ИР. 1926. № 30(63). С. 19. Подпись: Sandro.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: парнасскому полотеру «По последней переписи в Москве 4318 поэтов!» — «А вы думаете, что в эмиграции их меньше?» (Из разговора) Чтоб стать тапером, надобно учиться И нужен слух и легкие персты… А юноше, когда он начал бриться, Как в Крепость Славы провести мосты? В любой столице — тысяч семь поэтов. Еще один — беда не велика! Средь гениальных юных пистолетов Ты хвост раздуешь шире индюка… Ворвешься в клуб «Рифмованной капусты» И будешь ассонансы гулко ржать, А стадо дев, уткнув ресницы в бюсты, Умильно будет хлопать и визжать. Знакомый хлыщ из дружеской газеты Тебя увековечит в трех строках, И мутный хвост еще одной кометы На пять минут зардеет в облаках. Талант и труд — бессмысленное бремя. Сто тысяч лир! Не медли, дорогой… Взбей бант козлом, вонзи копыто в стремя: Пегас бьет в пол ослиною ногой! Примечание Илл. Россия. 1925, № 23. С. 14. Подпись: Sandro. …«А вы думаете, что в эмиграции их меньше?» — Помимо поэтов, имевших имя или заявивших о себе еще в России, в зарубежье поднялась молодая литературная поросль. Среди них были и самобытные дарования, и неисчислимое количество графоманов, стиходелов, ...