Вода

В городе кран повернешь — брызнет хрустальный поток,

Хоть до карнизов залей всю квартиру…

Никто в городах о воде и не вспомнит,—

По трубам, жилам подземным, взбегает до острых мансард,

Равнодушно внимаешь знакомому плеску,

Как гулу вечерних трамваев…

Но здесь, на холме, у залива —

С ранней зари о воде все заботы.

В цистерне под тихой верандой

Подымешь чугунную крышку:

Дождевая, от солнца укрытая влага,

Все убывает… Пьют много — жарища,—

Чайник не сходит с плиты.

Руки хватаются то за топор, то за грабли,—

Ежеминутно надо с ладоней смывать

Пыльный налет…

И вот — в подмогу цистерне

Внизу у оливы колодец.

Фермер с широкой улыбкой только руками развел:

«Берите! Хватит на вас, на меня и мула…

Кто в Провансе откажет соседу в воде?..»

И вот, сквозь вереск шершавый,

В гору кувшин несешь, отдуваясь…

Ветер пищит в волосах, плещется сонная влага,

Пасть широко разевая…

Всласть из чашки своей наверху он напьется,

Студеной водой остудит горячую глотку

И хвостом благодарно вильнет.

А под вечер — только багряные мальвы

Холмы увенчают закатным венцом,—

Ведро за ведром притащишь к крыльцу

И щедрой рукой зеленых польешь малышей:

Олеандры, мимозы, глицинию, тонкую грушу

И перечных два деревца…

Жадно сухая земля вбирает светлые струйки

И гибкие ветви, качаясь, как будто шуршат:

«Спасибо, спасибо…»

Вот и сосед — доктор с женой и мальчишкой,

Каждый несет свою дань, ухмыляясь:

Большое ведро, поменьше и детскую лейку.

Чайник огромный мы ставим на низкий очаг,

Кора заворчала, взметнулись веселые искры,

С первыми звездами в воздухе дымном сливаясь.

Старый фонарь под навесом горит маяком,

Гулкие капли из края цистерны

Медленно капают в таз,

И осы, одна за другою, слетаются пить…