Черный Саша: У Балтийского моря

Ольховая роща дрожит у морского обрыва,

Свежеющий ветер порывисто треплет листву,

Со дна долетают размерные всплески и взрывы,

И серый туман безнадежно закрыл синеву.

Пары, как виденья, роятся, клубятся и тают,

Сквозь влажную дымку маячит безбрежная даль,

Далекие волны с невидимым небом сливают

Раздолье и холод в жемчужно-поющую сталь.

Осыпала старые камни, поблекшие травы и мхи —

Поднялся лиловый репейник, и эта улыбка цветная

Нежнее тумана и дробного шума ольхи…

Гнется тростник и какая-то серая травка,

Треплются ивы по ветру — туда и сюда,

Путник далекий мелькает в песках, как булавка,

Полузарытые бревна лижет морская вода.

Небо огромно, и тучи волнисты и сложны,

Море шумит, и не счесть белопенных валов.

Ветер метет шелестящий песок бездорожный,

Мерно за дюнами пенье сосновых стволов.

Я, как песчинка, пред этим безбрежным простором,

—

К тесным стволам прижимаюсь растерянным взором

И наклоняюсь к неясному шуму травы.

III

Ветер борется с плащом

И дыханье обрывает.

Ветер режущим бичом

Черный воздух, рассекает.

В небе жутко и темно.

Звезды ежатся и стынут.

Пляска волн раскрыла дно,

Но сейчас другие хлынут.

Трепыхаются кусты —

Захлебнулись в вихре диком.

Из бездонной пустоты

Веет вечным и великим.

Разметались космы туч

И бегут клочками к югу.

На закате робкий луч

Холодеет от испуга.

Волны рвутся и гремят,

Закипают тусклой пеной,

Налетает свежей сменой.

Только лампа маяка

Разгорается далеко,

Как усталая тоска,

Как задумчивое око.

Еле льющаяся зыбь вяло плещется у пляжа.

Из огромных облаков тихо лепятся миражи.

Словно жемчуг в молоке — море мягко, море чисто,

Только полосы сквозят теплотою аметиста.

Солнце низко у воды за завесой сизой тучи

Шлет вишневый страстный цвет, тускло-матовый, но жгучий.

Мокрый палевый песок зашуршит, блеснет водою,

И опять сырая нить убегает за волною.

Горизонт спокойно тих, словно сдержанная нежность,

Гаснут тени парусов, уплывающих в безбрежность —

Это тучи и вода с каждым мигом все чудесней

Чуть баюкают закат колыбельно сонной песней…

V

Видно, ветер стосковался
         По горячим южным краскам -
Не узнать сегодня моря, не узнать сегодня волн...


         И под солнечною лаской
Весь залив до горизонта синевой прозрачной полн.

         На песке краснеют ивы,
         Греют листья, греют прутья,
И песок такой горячий, золотистый, молодой!

         В небе облачные нивы
         На безбрежном перепутье
Собрались и янтарятся над широкою водой.

Цикл I–V — «Огни». Лит. альманах памяти В. Башкина. 1910. С. 17–20. С подзаголовком: Этюды. В состав цикла входило еще два стихотворения.

* * *

Вздыхает море протяжно и глухо;

И сердце пусто, и воля спит,

И зло и чуждо внимает ухо,

Как берег стонет, как ночь молчит.

А там над морем соблазном уюта

Огни ночные горят в домах…

Скорее к людям, в тепло приюта! —

Торопит холод и гонит страх.

Дрожит улыбка, предтеча рыданий,

И шепчут губы: к кому, к кому?

И волны скорби бегут к нему.

* * *

Ночь. Луна ушла за тучи.

Люди спят и берег пуст.

Это ветра ропот жгучий,

Иль моих дрожащих уст?

Или страх моей души?

Пуст и темен берег дикий —

Не волнуйсяне дыши…

Вон ряды купальных будок

Покори больной рассудок:

Чайки стонут — люди спят.

Это ветер хлопнул дверью.

В будке тихо и тепло.

Сердце сдаться б не могло.

Вспоминай, закрывши дверцу,

Тихий голос старой лжи.

И к испуганному сердцу

У Балтийского моря

I

II

III

IV

V

* * *

* * *