В жаркий полдень влез, как белка,
На смолистую сосну.
Небо — синяя тарелка,—
Клонит медленно ко сну.
На песчаном пляже дама распустила красный зонт.
Пляска шелковых оборок,
Шляпа-дом, корсет, боа…
А… Купчиха! Глаз мой зорок —
Тридцать градусов на солнце — даже мухи спят в тени,
Распусти корсет и юбки и под деревом усни…
И, обласкан теплым светом,
В полудреме говорю:
Ей просунуть сквозь ноздрю…
Свищут птицы, шепчут сосны, замер парус вдалеке.
Засыпаю… до свиданья, засыпаю… на суке…
«Эй, мужчина!» — дачный сторож
«Слезьте с дерева, да скоро ж!
Дамский час давно настал».
На столбе направо никнет в самом деле красный флаг.
Злобно с дерева слезаю и ворчу — за шагом шаг.
Груда дряблых женских тел —
Я б смотреть на эти спины
И за деньги не хотел…
В лес пойду за земляникой… Там ведь дамских нет часов,
Примечание
Сат. 1908. № 33. С. 7.
Под заглавием: «Зимний сон». С эпиграфом из И. С. Тургенева: «Как хороши, как свежи были розы».
Боа — шарф из перьев.
…Дамский час давно настал— Пляжи были раздельные: для мужчин и для дам. Там же, где таковые отсутствовали, устраивались специальные «дамские часы», сигнализировать о которых должен был красный флаг.