Размокшие от восклицаний самки,
Облизываясь, пялятся на Рейн:
"Ах, волны! Ах, туман! Ах, берега! Ах, замки!"
И тянут, как сапожники, рейнвейн.
Мужья в патриотическом азарте
На иностранцев пыжатся окрест
И карандашиками чиркают по карте
Названия особо пышных мест.
Гремит посуда. Носятся лакеи.
Сюсюкают глухие старички.
Перегрузившись лососиной, Лорелеи
Расстегивают медленно крючки...
Плавучая конюшня раздражает!
Отворотясь, смотрю на берега.
Зелено-желтая вода поет и тает,
И в пене волн танцуют жемчуга.
Ползет туман задумчиво-невинный,
И вдруг в разрыве - кручи буйных скал,
Темнеющих лесов безумные лавины,
Далеких облаков янтарно-светлый вал...
Волна поет... За новым поворотом
Сбежались виноградники к реке,
На голову скалы взлетевший мощным взлетом
Сереет замок-коршун вдалеке.
Кто там живет? Пунцовые перины
Отчетливо видны в морской бинокль.
На Рейн, должно быть, смотрит сквозь монокль...
Волна поет... А за спиной крикливо
Шумит упитанный восторженный шаблон.
Ваш Рейн? Немецкий Рейн? Но разве он из пива,
Но разве из колбас прибрежный смелый склон?
Ваш Рейн? Но отчего он так светло-прекрасен,
Изменчив и певуч, свободен и тосклив,
Неясен и кипуч, мечтательно-опасен,
И весь туманный крик, и весь глухой порыв!
Нет, Рейн не ваш! И вы лишь тли на розе -
Сосут и говорят: "Ах, это наш цветок!"
От ваших плоских слов, от вашей гадкой прозы
Стаканы. Смех. Кружась, бегут опушки,
Растут и уплывают города.
Артиллерийский луг. Дымок и грохот пушки...
Рокочет за кормой вспененная вода.
Таинственный туман свил влажную дугу.
Я думал о весне, о женщине, о Гейне
И замок выбирал на берегу.
Примечание
10. С. 4.
Рейнвейн — вино, изготовляемое из винограда, взращенного на берегах Рейна. Лорелея — в немецких народных легендах дева-обольстительница, своим пением приманивавшая и губившая рыбаков.