Перед окном сереющим
Львов сел на кресло дряблое,
Халат свой подобрал
И с полным безразличием,—
С иллюзиями детскими
Давно уже покончено! —
Вскрыл мундштуком конверт.
И вдруг оттуда — милые! —
Крутясь, как птичка Божия,
Слетел на коврик стоптанный
Жемчужно-белый чек…
Львов поднял, охнул — батюшки!
Давно уж захиревшее,
Как ландыш без дождя,—
Должно быть, в знак раскаянья
В счет долга застарелого
Прислало чек, подумайте,—
На тысячу франчков…
С душевным изумлением,
Как пепел, с сердца хмурого
Стряхнувши скептицизм,
Подумал Львов оттаявший:
«О Дон-Кихот пленительный,
Издатель дорогой!
Пред новогодним праздником
Анахронизмом благостным
Тургеневскую девушку
В себе ты возродил…
Не слыхано! Не видано!»
Подай сюда историю
Хоть под гарниром святочным,
Читатель, разумеется,
…
Но чек — не привидение,—
И вера в человечество
Проснулась в Львове вновь,
И над камином вспыхнуло
В бенгальском озарении
Волшебное видение:
Коричневое, новое,
Чудесное пальто…