• Приглашаем посетить наш сайт
    Хлебников (hlebnikov.lit-info.ru)

    • Сон профессора Патрашкина

    Старичок профессор Патрашкин
    Ничего не может понять:
    Уснул он в ночной рубашке,
    Повесил пиджак на кровать,
    Положил под подушку спички
    И руки сложил крестом…
    Отчего вдруг запели птички
    И солнце зажглось за окном?
    Почему он в алом камзоле?
    Почему карабин за плечом?
    Глаза свои поневоле
    Таращит профессор сычом…
    В уголке на резной деревяшке
    Тихо вертится глобус-толстяк
    И пищит: «Профессор Патрашкин,
    Собирайся в дорогу, чудак!»
    В правой лапе большая дубинка,
    В левой — шляпа с желтым пером…
    За окном облака, как картинка,
    Взял профессор масла и хлеба
    И скомандовал: «Живо, корабль!»
    Над балконною дверью в небе
    Запыхтел в ответ дирижабль.
    * * *
    Хорошо пролетать над землею,
    Склонясь к рукоятке руля!
    В глубине цветной полосою
    Проплывают леса и поля…
    Сзади ласточки мчатся летуньи
    И смеются — «Чивик-чивик!»
    «Посмотрите скорей, щебетуньи,
    Ах, какой презабавный старик!»
    Но серьезен профессор Патрашкин,—
    Сбоку дует противный бриз…
    Пусть смеются глупые пташки,
    Не слететь с дирижабля бы вниз!
    Голубеют моря и проливы,
    Волны сонно плывут на восток,—
    Вдалеке песчаною гривой
    На песке — вблизи и далече —
    Бесконечные толпы зверей…
    Фу, какая пышная встреча!
    Опускайтесь, профессор, скорей…
    Заяц бьет в барабан скоро-скоро,
    Поросенок подносит хлеб-соль,
    Пес берет «на краул». Вот умора!
    Кот дудит в трубу: «си-бемоль»…
    * * *
    Косматый лев на опушке
    Устроил в честь гостя парад.
    Слоны провозили пушки,
    Торжественно двигаясь в ряд.
    На жирафах промчались мартышки,
    Упирая в стремя копье.
    Протащились с обозом Мишки,
    Неуклюже-смешное зверье.
    А за ними собачья пехота
    (Впереди командир лихой)
    Проходила за ротою рота,
    …
    Лев рычал: «Здорово, барбосы!»
    А они отвечали: «Гав-гав!»
    Барабанщик, заяц курносый,
    Бил дробь, лапы вверх приподняв.
    «Повзводно! Равненье налево!»
    Проходит последний отряд.
    Фельдмаршал, выпучив чрево,
    Обращает к профессору взгляд:
    «Молодчаги!.. Не то что медведи…»
    А Патрашкин любезно сказал:
    «Я пленен киверами из меди,—
    У пожарных таких не видал!»
    * * *
    После чая с желе земляничным
    Лев профессора взял за жилет:
    «Милый гость! Вы мне симпатичны,—
    Я хотел бы иметь ваш портрет.
    Мой художник, пудель Кудлатый,
    Вас напишет во весь ваш рост.
    Обезьяна номер двадцатый
    »
    Пришел в мастерскую Патрашкин.
    Пудель вежливо тявкнул: «Сейчас!»
    Собака с кистями в чашке
    Не спускает с пуделя глаз.
    «Эй, там! Уберите-ка столик…
    Прошу вас: палку — в кулак,
    Не таращите глаз, как кролик,—
    А другую руку — вот так…»
    Старичок обливается потом,
    А пудель сидит и пыхтит,
    Кисть ходит крутым поворотом,
    И холст на мольберте скрипит.
    Писать человека — не шутка,
    Собаку — легче в сто раз!
    «Не качайтесь, профессор, как утка,
    Не пяльте, пожалуйста, глаз…»
    * * *
    Профессор с медведем полярным
    В дворцовый отправился парк.
    Бананы дождем янтарным
    Томясь, золотистые рыбы
    Зевали в теплом пруде,
    И пальмы, зеленые глыбы,
    Кольцом отражались в воде.
    «Прекраснее парка нету!»
    Вздохнул вдруг медвежий бас:
    «Но скажу вам, мой друг, по секрету —
    Зимы не бывает у нас…»
    Вернулись к воротам тихо,
    Прошли сквозь чугунный узор.
    Взмахнувши лапою лихо,
    Медведь зарычал: «Шофер!»
    А барс, полицейский в каске,
    Расчистив профессору путь,
    Скосил почтительно глазки
    И выпятил бравую грудь.
    Желтобокий мотор качнулся,
    Запыхтел, как большой самовар…
    Мандрила-шофер обернулся,—
    «На базар».
    Жара на зверином базаре!
    Веселый разносится гам,
    Толпятся косматые твари,
    Собачонки снуют по рядам.
    Арбузы лежат у кибитки,
    Прилавки — со всех сторон.
    Медведица в серой накидке
    У козы покупает лимон…
    Корова мычит: «Вот груши!»
    Обезьяны визжат у шатров,
    Осел ржет, вскинувши уши:
    «Кому воздушных шаров?..»
    На дороге калека-тушканчик
    Пристает к прохожим, бедняк.
    Профессор полез в карманчик
    И дал попрошайке пятак.
    Зной колет сквозь шляпу, как жало,
    Но профессор и весел, и рад.
    Антилопа к нему подбежала:
    «Старичок, купи виноград!»
    Купил полпуда. Вот комик!
    Все роздал козлятам, а сам
    Пошел на пригорок в домик
    С визитом к приятелям-псам.
    * * *
    В саду под яблоней пышной
    Беседует с гостем жираф.
    «Скажите, профессор, что слышно?—
    Спросил он галантно, как граф.—
    Что пишут знакомые ваши?
    Скучаете с нами иль нет?
    Довольны ли островом нашим?..»
    Профессор на это в ответ:
    «Что пишут? Не знаю я, право,
    Я почты еще не вскрывал.
    У вас отдохнул я на славу,—
    Здесь жизнь беззаботна, как бал…
    Гуляю, питаюсь прекрасно,
    Совсем бородою оброс…
    Одно лишь досадно ужасно,—
    »
    Жираф предложил ему мило
    Сигару с маркой совы.
    Профессор ответил уныло:
    «Сигар не курю я, увы…»
    Мартышка всю эту беседу
    Спешит поскорей записать:
    В «Обезьянью газету» к обеду
    Ей надо статью уже сдать.
    * * *
    Откормленный, словно лабазник,
    Под вечер приплелся тюлень:
    «Профессор, сегодня праздник —
    Звериный воскресный день…
    Сегодня в дворцовом парке
    Концерт с фейерверком дают.
    Вот здесь для вас контрамарка,—
    Все звери вас просят и ждут…»
    Профессор был в десять на месте.
    Сияли в ветвях светляки,
    Звенели литавры из жести,
    Рассевшись в кружок, лягушки
    Запели вдруг у пруда:
    «Профессор Патрашкин — душка!
    Не забудем его никогда!»
    А серна на камушке плоском
    Держала трамплин на носу:
    На нем качались стрекозки,
    Качались, звеня на весу…
    Профессор смеялся и хлопал…
    Какой чудесный сюрприз!
    Тюлень бил лапами об пол
    И хрипло горланил: «Бис!..»
    * * *
    Ах, бедный профессор Патрашкин!
    В висках стучит молоток,
    По телу бегут мурашки
    И колет под ложечкой в бок.
    Что делать? Но с дерева в поле
    Знакомый сказал ему грач:
    «Пошел бы ты к буйволу, что ли,—
    ».
    Поплелся тихонько Патрашкин.
    Приходит, а буйвол мычит:
    «Садись. Расстегни-ка рубашку,
    Вздохни-ка. Поглубже! Болит?
    …
    А ну, покажи-ка язык.
    Ведь вечером в парке прохладно,
    Беречься бы надо, старик!
    Не пей холодного кваса,
    …
    Все ваши болезни от мяса,—
    Ведь я же не ем, а здоров.
    Прими касторки две чашки,—
    Компресс на живот и на грудь…»
    Шепнул: «Непременно» — и в путь.
    * * *
    Поезд стоит у перрона.
    Блещет лаком вагон-ресторан.
    Толстый Мишка в двери вагона
    Прощайте; пышные пальмы!
    До свиданья, звериный народ!
    Муравьед в коричневой тальме
    Нежно руку профессору жмет…
    Поднесли цветов кузовок…
    Носорог в ярко-красной фуражке
    Скомандовал: «Третий звонок!»
    Промелькнули коты на заборе…
    «Как с острова вплавь через море
    Довезет его поезд домой?»
    Задремал он, зевнув, как щука,—
    Хорошо ведь в вагоне поспать…
    Ничего не может понять…
    Лежит он в своей постели,
    Солнце светит со всех сторон,
    Ветер дует с балкона в щели,—
    <1924>

    Сказка в стихах «Сон профессора Патрашкина» выпущена издательством И. П. Ладыжникова в Берлине с илл. В. Д. Мозалевской, без указания года издания. Ориентировочно датирована 1924 годом по печатному отклику, где в числе детских книг, выпущенных издательством Ладыжникова, фигурирует «Сон профессора Патрашкина» (Детские книги//Лит. прилож. к газете «Накануне». Берлин, 1924, 10 февраля. № 34. С. 8). Перепечатана автором в ИР. 1926. № 47/80. С. 20–21.

    Патрашкин — эта забавная фамилия не выдумана Сашей Черным. Был в Петербурге такой писатель и журналист (1875-?), который однажды упомянул Сашу Черного в своей статье: «Видно, настала даже для „венских“ литераторов какая-то новая полоса. Отсмеялись. Вдоволь наелись конотопской колбасы. Саша Черный превратился в А. Черного. Вместо одного веселого „Сатирикона“ выходит два: новый в старой редакции и старый в новой редакции и оба веселые-веселые» (Патрашкин С. «Венское» питье// День. Спб., 1913, 2 июня). Были ли они знакомы или встречались лишь на печатных страницах, остается неизвестным.

    Тальма — короткий мужской плащ, закрывающий плечи и грудь (получивший название по имени французского актера Ф. Тальма).

    Разделы сайта: